Специальная экипировка, за спиной уложенный парашют, а под ногами высота минимум в 800 метров. По команде выпускающего – шаг в небо. И почти в то же мгновение, в воздухе – бешеный всплеск адреналина и гордость за себя: «Да, я это сделал». Эти чувства хоть единожды испытал каждый из тех, кто сейчас называет себя парашютистом-спортсменом. Луганчанин Олег Шевченко начинал прыгать в Луганском авиационно-спортивном клубе. Сейчас Олег выступает под флагами донецкого спортивного клуба «Экстрим». Парашютный спорт, несмотря на все трудности в нашей стране, навсегда стал частью его жизни – Свой первый прыжок я совершил в 2005 году на дропзоне «Веселая Тарасовка» Луганского авиационно-спортивного клуба (АСК), – вспоминает Олег. – На прыжок шел с одной целью: попробовать себя разок, ну, может, пару раз. А после второго прыжка в тот же день знал уже наверняка, что прыгну еще как минимум несколько раз. После этого начал серьезно заниматься парашютным спортом. Обучение проходил по классической программе. Вскоре в связи с перебоями в работе Луганского АСК – в то время там была полная анархия с руководством – стал спортсменом Енакиевского государственного авиационного технического спортивного клуба, инструкторы которого, собственно, и дали мне первоначальную базу для дальнейшего спортивного роста. Ну а с конца 2007 года и по настоящее время являюсь спортсменом донецкого клуба «Экстрим». – Что такое дропзона? – Это аэродром, где производится выброска парашютистов (от англ. «drop»-бросать). – Олег, с чем, по-вашему, связана «смерть» парашютного спорта в Луганске? – Да не только в Луганске! «Смерть» парашютного спорта и в нашем городе, и во многих других украинских городах связана в первую очередь с развалом и исчезновением организаций бывшего ДОСААФ. Эти организации стабильно работали десятки лет, постоянно «подпитывались» из казны огромного государства – СССР, и основной их целью было даже не спортивное обучение, а военно-патриотическое воспитание молодежи. А что сейчас? Денег нет, кадров, соответственно, тоже. Кое-где ДОСААФ (ныне ОСОУ) смог перестроить свою работу и выжить, кое-где умер. Вот и приходится луганчанам ездить на прыжки за сотни километров – в Донецкую область, в Днепропетровскую... Клуб «Экстрим», спортсменом которого я являюсь, это частная организация. Мы прыгаем на дропзоне (DZ) «Валерьяновка» (это Волновахский район Донецкой области). На этой DZ есть все условия для обучения – и техника, и профессиональные инструктора. Последнее особенно важно, учитывая то, что я выбрал и пытаюсь освоить довольно сложные направления в спорте: свуп (скоростные приземления и пилотирование купола) и групповую акробатику (построение фигур в свободном падении). – Ну а девушки занимаются парашютным спортом? И есть ли возрастные ограничения для совершения парашютных прыжков? – Половой признак никак не мешает заниматься этим спортом представительницам прекрасной половины человечества. Более того, среди женщин есть и чемпионы, и мастера спорта. В «Экстриме», например, есть инструктор Ирина Осичная, которая обучает перворазников. На первый взгляд, это хрупкая женщина, а в парашютной книжке у нее более 2 тысяч прыжков, она член сборной Украины. Что касается возраста, то самостоятельные прыжки разрешаются с 16 лет. «Потолок» – пока здоровье позволяет. В апреле у нас прыгнул 87-летний ветеран из Докучаевска, инвалид. Правда, прыгал он не сам, а в тандеме с инструктором. Кстати, это был неофициальный возрастной рекорд мира по прыжкам с парашютом среди инвалидов. – Насколько сейчас парашютный спорт доступен для желающих? – Парашютный спорт в наше время можно отнести к элитным видам, так как это довольно дорогое в финансовом плане занятие. Особенно, если заниматься им серьезно. – То есть этим спортом занимаются в основном состоятельные люди? – Нет. Занимаются все желающие, от банкиров до учителей и студентов. Но цены, конечно, для многих «кусаются». К примеру, спортивные прыжки стоят от 70 до 140 гривен. А за один прыжковый день спортсмены выполняют до 10 прыжков... В дополнение к этому, как правило, у большинства спортсменов на свое снаряжение – парашютная система, комбинезон, высотометр и так далее – уходит более 3500 долларов. Снаряжение обычно приобретается через дилеров, либо через форумы и интернет-магазины. – Олег, государство как-то участвует в жизни спортсменов-парашютистов? Финансирует соревнования, к примеру? – В Украине отношение к спорту, который не приносит прибыль, мягко говоря, никакое. Несмотря на это, соревнования (по классическому парашютизму, групповой акробатике, свупу, купольной акробатике) проводятся ежегодно. И на уровне регионов, и на национальном уровне. Некоторые спортсмены даже ездят посостязаться за рубеж, и платят за себя, как правило, сами – проезд, проживание, спортивные взносы… В этом году украинские спортсмены, кстати, установили новый рекорд страны в классе «большие формации». В небе одновременно собрались 60 человек. – Как долго длится прыжковый сезон? – Частные клубы работают на усмотрение руководства. И если руководитель заинтересован в продолжении работы, то при благоприятных погодных условиях сезон вообще не прерывается. Мы в прошлом году отмечали прыжками Новый год, прыгали 30 декабря (улыбается). Правда, перворазников не было – только спортсмены. – В этом году тоже отпразднуете Новый год в небе? – На данный момент такие планы есть... – Олег, признайтесь: страх, волнение перед прыжками испытываете? Приземляться страшно? – Страх – вряд ли, волнение – наверное, да. Вообще-то, каким бы «безбашенным» ты ни был, для организма на подсознательном уровне каждый прыжок – это сильный стресс и мощный выброс адреналина. Может быть страшновато, если что-то пошло не так или, к примеру, возникла нештатная ситуация... Ну или после долгого перерыва иногда у некоторых может присутствовать волнение... – Вы храбрец! – Перестаньте! Никакой не храбрец. Самый обычный, как и сотни тысяч таких же начинающих спортсменов. Например, если бы я умел кататься на лыжах, я бы в жизни не стал на скоростной спуск с горы – страшно до чертиков, даже когда просто смотрю по телевизору (улыбается). – В вашей семье еще кто-то увлекается парашютизмом? – Нет, домашние не прыгают. Хватит одного «прыгуна» на семью. Да и в финансовом плане это вряд ли было бы реально. Мне кажется, если ты не настроен на серьезное занятие этим спортом, то лучше вообще не начинать. А вообще, очень сложно словами объяснить, что это такое – парашютный спорт. Здесь нужно говорить сначала языком эмоций, а не лексическими единицами, чтобы создать ту особенную для этого вида спорта атмосферу, и уже после этого переходить на термины и детали. Поэтому я бы советовал вам лично приехать к нам на дропзону, прочувствовать ее атмосферу. Аэродром – это особенное место. Да и люди там, как правило, тоже в чем-то особенные. Ольга УЛЬЯНОВА, «Молодогвардеец» |
